§ 3. Подведомственность и подсудность дел об оспаривании ненормативных правовых актов, решений, действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления, иных органов, должностных лиц, государственных и муниципальных служащих
Правильное установление компетенции судебных органов по разрешению дел, возникающих из публично-правовых отношений, является гарантом их своевременного рассмотрения, что немаловажно в современных условиях. В научной литературе компетенция судов выражается в системе правил, регламентирующих подведомственность и подсудность дел об оспаривании решений и действий (бездействия) органов власти, должностных лиц, государственных и муниципальных служащих[1]. Однако и в правовой теории, и в правоприменительной практике по вопросам отнесения споров с представителями публичной власти к компетенции конкретного юрисдикционного органа возникают проблемы, которые необходимо разрешить для достижения целей проводимого нами исследования.
Теоретические дискуссии учёных связаны, прежде всего, с категорийно-понятийным аппаратом, используемым при изучении институтов подведомственности и подсудности. Так, ряд авторов рассматривают компетенцию как совокупность закреплённых в законе полномочий определённого органа, должностного лица или организации, выражающихся в виде их обязанностей[2]. Другая группа исследователей понимают смысл термина «компетенция» несколько шире – как «совокупность установленных нормативными правовыми актами задач, функций, прав и обязанностей (полномочий) государственных органов, должностных лиц»[3]. На наш взгляд, под компетенцией следует понимать круг вопросов, которые правомочен разрешить тот или иной субъект. Дело в том, что зачастую компетенция у различных органов и должностных лиц, в целом, совпадает. Например, установить правомерность или противоправность наложенных налоговым органом финансовых санкций может как судебная инстанция, так и вышестоящий налоговый орган, а в отдельных случаях и органы прокуратуры, однако процедурные особенности и полномочия указанных органов, безусловно, будут отличаться.
Наше авторское понимание категории «компетенция» совпадает со смыслом категории «полномочие», вкладываемым другими авторами. По верной мысли А.Ф. Козлова «полномочия суда, прежде всего, предстают как субъективное право. Государственная власть обязательно выражается через субъективное право органа действовать определенным способом и в определенном направлении. Полномочие проявляется и в его обязанности выполнять возложенные на него функции. Иными словами, субъективное право и обязанность суда первой инстанции выступают в единстве. Каждое право является одновременно и обязанностью, и, наоборот, обязанность суда первой инстанции есть в то же время и право. Вместе взятые они образуют полномочие»[4]. Таким образом, компетенция суда не может заранее предполагать наличие тех или иных полномочий, равно как и полномочия не могут определять объём компетенции. Компетенция отвечает на вопрос «что может решить данный орган или должностное лицо?», тем временем как полномочие отвечает на вопрос «каким образом может решить тот или иной вопрос данный орган (должностное лицо)?».
Следует отметить, что категория «подведомственность» хоть и связана в смысловом значении с термином «компетенция», тем не менее, не является его составляющим элементом. Однако единообразного понимания среди учёных данная категория так же не получила. По мнению Ю.К. Осипова подведомственностью является «круг вопросов о праве и иных материально-правовых вопросах индивидуального значения, разрешение которых отнесено к ведению определенных органов государства, общественности или смешанных органов»[5]. Несостоятельность этого определения, на наш взгляд, заключается в том, что возникает подмена понятий «компетенция» и «подведомственность». Как полагает М.А. Рожкова, «подведомственность представляет собой круг дел, отнесенных к ведению того или иного органа»[6]. Действительно, процессуальное законодательство перечисляет категории дел, которые подведомственны судебным инстанциям, однако вряд ли можно с уверенностью сказать, что такой круг дел является исчерпывающим. Не случайно, например, в главе 4 АПК РФ мы встречаем словосочетания «иные дела», «иные споры», «иные виды экономической деятельности». Таким образом, процессуальный закон не исчерпывает перечень подведомственных суду дел и устанавливает лишь общие критерии возможности их судебного разбирательства.
Более верной, на наш взгляд, является трактовка подведомственности как совокупности свойств дел, в силу которых они могут быть (а в некоторых случаях – должны быть) разрешены определенными органами, в том числе судами. Такого смысла категории «подведомственность» придерживается большинство современных исследователей[7]. Действительно, при установлении подведомственности дела, возникающего из публичного правоотношения, проверяется не только перечень соответствующих дел, закреплённый в процессуальном законе, но и характер такого дела, круг его участников, основания обращения в суд и другие аспекты. Лишь при комплексном анализе правовых и фактических признаков потенциальное дело может быть подведомственно определённой категории органов и, прежде всего, суду.
В соответствии с ч. 3 ст. 22 ГПК РФ суды общей юрисдикции вправе рассматривать практически все дела об оспаривании решений, действий (бездействия) органов государственной власти, органов местного самоуправления, должностных лиц, государственных и муниципальных служащих, кроме дел, которые отнесены федеральным конституционным законом или федеральным законом к ведению арбитражных судов. Указанное правило получило официальное толкование в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 10.02.2009 №2, однако не со всеми положениями данного документа, равно как и действующего процессуального законодательства, мы готовы согласиться. Проанализируем их.
В судах общей юрисдикции независимо от состава участников правоотношений, из которых возникло требование, не могут рассматриваться дела об оспаривании отказа в государственной регистрации, уклонения от государственной регистрации юридических лиц, индивидуальных предпринимателей (п. 3 ч. 1 и ч. 2 ст. 33 АПК РФ). Однако дела об оспаривании отказа в государственной регистрации некоммерческих организаций, в частности, общественных объединений, религиозных организаций, политических партий, уклонения от такой регистрации – подведомственны судам общей юрисдикции. В целом, с данным положением мы согласны, однако некоторые его элементы требуют уточнения. Вопрос для нас вызывает ситуация, когда некоммерческая организация образуется путём преобразования коммерческой организации, что вполне возможно по действующему гражданскому законодательству. В частности, согласно п. 2 ст. 104 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации[8] (далее – ГК РФ) акционерное общество вправе преобразоваться в некоммерческую организацию, а в соответствии с п. 1 ст. 20 Федерального закона «Об акционерных обществах»[9] такое преобразование возможно только в один вид некоммерческой организации – некоммерческое партнёрство. Возникает вопрос – возможно ли обращение акционерного общества в суд общей юрисдикции при оспаривании отказа в регистрации факта его преобразования в некоммерческое партнёрство? На наш взгляд, юридических препятствий к такому обращению в порядке главы 25 ГПК РФ нет, поскольку данное дело не связано с предпринимательской или иной экономической по своему содержанию деятельностью. Аналогичной позиции придерживаются и арбитражные суды, прекращая производство по делу ввиду неподведомственности данного спора арбитражному суду[10]. По нашему мнению, в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 10.02.2009 следовало бы особо выделить подобную ситуацию во избежание неправильного толкования закона судами нижних звеньев судебной системы.
Согласно положениям ч. 2 ст. 27, пункта 2 ст. 29 и ч. 1 ст. 197 АПК РФ суды общей юрисдикции не вправе рассматривать и разрешать дела об оспаривании ненормативных правовых актов органов государственной власти Российской Федерации, органов государственной власти субъектов Российской Федерации, органов местного самоуправления, решений и действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления, иных органов и должностных лиц, в том числе судебных приставов, затрагивающих права и законные интересы заявителя в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности. При применении указанных положений, по мнению Пленума Верховного Суда РФ, необходимо учитывать, что действующее законодательство не относит к индивидуальным предпринимателям нотариусов, занимающихся частной практикой, и адвокатов (ст.ст. 3 и 4 Основ законодательства Российской Федерации о нотариате[11], ст.ст. 10, 12, 15 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации»[12]). По нашему мнению, в перечень лиц, обладающих смежным статусом, но не являющихся индивидуальными предпринимателями, следует также отнести арбитражных управляющих. Согласно статье 20 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)»[13] арбитражный управляющий является субъектом профессиональной деятельности и осуществляет профессиональную деятельность, занимаясь частной практикой, при этом такая деятельность в деле о банкротстве не является предпринимательской деятельностью, хотя за неё арбитражный управляющий получает вознаграждение. Такой же смежный с индивидуальным предпринимателем статус имеют авторы произведений и исполнители, получающие вознаграждение за реализацию собственных интеллектуальных прав. Аналогичный вопрос возникает и в отношении индивидуальных аудиторов[14], частнопрактикующих врачей, народный целителей[15], которые, в общем, не обязаны иметь статус предпринимателя, однако за свою частную практику получают вознаграждение, что является их ключевой целью при определении характера подобной деятельности.
Универсального определения категории «частная практика» в действующем законодательстве нет, в связи с чем это понятие наделяется различными признаками в зависимости от сферы и целей правового регулирования. Мы считаем, что в правоприменительной практике, в том числе по делам публичного производства, необходимо провести чёткое отграничение индивидуальной предпринимательской деятельности от смежной деятельности по занятию частной практикой в различных сферах общественной жизни. Это позволит уточнить подведомственность дел публичного производства, заявителями по которым выступают лица, занимающиеся частной практикой, но не имеющие статус предпринимателя. Учитывая, что такая деятельность является по своей природе экономической, логично сделать вывод, что споры, вытекающие из такой деятельности, носят экономический характер[16]. Соответственно, лица, занимающиеся частной практикой, при возникновении коллизионных юридических вопросов должны обращаться за помощью в арбитражные суды, а дела такой категории должны рассматриваться по правилам арбитражного судопроизводства.
Указанная нами концепция в определённой мере получила воплощение в действующем арбитражно-процессуальном законодательстве. Согласно ч. 1 статье 27 АПК РФ арбитражным судам подведомственны дела по экономическим спорам и другие дела, связанные с осуществлением предпринимательской и иной экономической деятельности. Вместе с тем, дефиниция категории «экономическая деятельность» в законодательных актах Российской Федерации не содержится, что порождает полемику в научных кругах о её сущности.
Следующая группа вопросов связана с разграничением подведомственности дел, возникающих из отношений, урегулированных нормами уголовного и уголовно-процессуального права. По общему принципу, производство по подобной категории дел ведётся в порядке, установленном уголовно-процессуальным законодательством, однако из этого правила имеются исключения. Так, в порядке, предусмотренном главой 25 ГПК РФ, могут быть оспорены действия должностных лиц, совершенные ими при осуществлении оперативно-розыскных мероприятий и не подлежащие обжалованию в порядке уголовного судопроизводства, а также действия должностных лиц оперативно-розыскных органов, отказавших лицу, виновность которого не доказана в установленном законом порядке, в предоставлении сведений о полученной о нем в ходе оперативно-розыскных мероприятий информации, или предоставивших такие сведения не в полном объеме. Однако большинство оперативно-розыскных мероприятий производится после стадии возбуждения уголовного дела. Отсюда возникает вопрос – правомерно ли устанавливать гражданско-процессуальную правовую природу для дел об оспаривании действий органов оперативно-розыскной деятельности? На наш взгляд, требует пояснение фраза из анализируемого Постановления Пленума Верховного Суда РФ: «действия, не подлежащие обжалованию в порядке уголовного судопроизводства». По нашему мнению, такие действия возможны до официального возбуждения уголовного дела и только при условии, если они произведены не в процессе проверки поводов и оснований для соответствующего возбуждения дела, поскольку все иные действия носят по своей сути уголовно-процессуальный характер и совершаются в целях обоснования потенциального санкционирования производства по уголовному делу.
Как ни странно, схожая позиция высказана Пленумом Верховного Суда РФ, но по решениям, в отношении которых главой 30 Кодекса об административных правонарушений Российской Федерации[17] (далее – КоАП РФ) установлен иной в отличие от главы 25 ГПК РФ порядок оспаривания. Аналогичную подведомственность имеют споры о решениях и действиях (бездействии), в отношении которых КоАП РФ не предусматривает порядка обжалования и которые, являясь неразрывно связанными с конкретным делом об административном правонарушении, не могут быть предметом самостоятельного обжалования. Таким образом, оспаривание данных действий и решений невозможно в порядке главы 25 ГПК РФ, за исключением случаев, когда производство по делу об административном правонарушении прекращено, а действия, совершенные при осуществлении производства по этому делу, повлекли нарушение прав, свобод и законных интересов гражданина или организации, создали препятствия к их осуществлению, незаконно возложили какую-либо обязанность после прекращения производства по делу. В таком же порядке могут быть оспорены действия должностных лиц в случае, когда дело об административном правонарушении вообще не возбуждалось. Считаем целесообразным связать это положение с позицией Пленума Верховного Суда РФ в отношении действий и решений субъектов оперативно-розыскной деятельности на стадии, реализуемой до возбуждения уголовного дела. Это позволит привести к единому знаменателю разграничение подведомственности дел, возникающих из уголовно-процессуальных и административно-процессуальных отношений, и всех иных дел по оспариванию действий и решений представителей власти.
Следует отметить, что публичное производство невозможно на сегодняшний день в отношении дел об оспаривании действий и решений нотариусов, а также дел об оспаривании отказа органов местного самоуправления внести исправления или изменения в произведённые записи актов гражданского состояния. Указанные категории дел отнесены действующим процессуальным законодательством к делам особого производства. Однако, по нашему мнению, они содержат в себе признаки дел, возникающих из публичных правоотношений, и на данном основании должны рассматриваться по правилам главы 25 ГПК РФ с учётом некоторых процессуальных особенностей.
По делам, связанным с внесением изменений или исправлений в записи актов гражданского состояния, обязателен досудебный порядок. В соответствии с п. 1 ст. 71 Федерального закона «Об актах гражданского состояния»[18] заинтересованным лицом сначала подается заявление в орган загса по месту его жительства или по месту хранения записи акта гражданского состояния. Оно должно быть рассмотрено органом загса в месячный срок со дня поступления. В случае отказа во внесении исправлений или изменений в запись акта гражданского состояния при отсутствии спора о праве заинтересованное лицо может обратиться в суд. В этой категории, на наш взгляд, чётко прослеживается конфликтное противостояние конкретного лица с представителем публичной власти. Тем более, что такие дела имеют два ключевых признака, свойственных делам публичного производства, а именно:
-
факт отказа органа местного самоуправления во внесении исправления в запись акта гражданского состояния, по своей сути, является решением компетентного органа публичной власти;
-
данным откзаом нарушаются права, свободы и законные интересы гражданина либо создаются препятствия к их осуществлению.
Аналогичными признаками обладают дела по оспариванию нотариальных действий (бездействия). Традиционно, нотариат представляет собой систему государственных органов и должностных лиц, на которых возложено удостоверение бесспорных прав и фактов, свидетельствование документов, выписок из них, придание документам исполнительной силы и выполнение других предусмотренных законом действий в установленом законом порядке в целях обеспечения защиты прав и охраняемых законом интересов граждан и юридических лиц[19]. Также нотариат может рассматриваться как «самоуправляющееся профессиональное сообщество нотариусов, наделенных... властными полномочиями и осуществляющих от имени Российской Федерации публичную деятельность по реализации функции государства по защите прав и законных интересов граждан, юридических лиц, государства и общества в целом путем совершения нотариальных действий на принципах профессионализма, беспристрастности и независимости»[20]. Учитывая публично-правовую природу статуса самих нотариусов, а также совершаемых ими действий, можно прийти к выводу, что граждане и организации в отношениях с представителями нотариата общаются с органами и должностными лицами, наделёнными государством соответствующими полномочиями. К тому же оспариванию в гражданско-процессуальном порядке подлежат их решения и действия (бездействие), что также свойственно делам публичного производства. Данные объекты оспаривания точно так же могут создавать препятствия в осуществлении заинтересованными лицами своих прав и свобод, а равно потенциально могут нарушать их, что мы наблюдаем при анализе признаков дел, возникающих из публичных правоотношений.
Исходя из вышеизложенного, мы солидарны с теми авторами, которые рассматривают дела по оспариванию решений и действий (бездействия) органов регистрации актов гражданского состояния и представителей нотариата как дела, возникающие из публично-правовых отношений[21], и также придерживаемся позиции, что нормы, регламентирующие порядок производства по данной категории дел, должны быть помещены в главу 25 ГПК РФ.
Подсудность является смежной по отношению к подведомственности категорией, но не тождественной ей. Мы придерживаемся мнения тех авторов, которые рассматривают подсудность как совокупность свойств подведомственного судам дела к ведению определенного судебного органа. В частности, такую позицию занимают М.А. Рожкова[22], О.В. Исаенкова[23], М.Н. Маршунов[24], Л.А. Окунькова[25] и др. По делам, связанным с оспариванием решений и действий (бездействия) представителей власти, правила установления подсудности носят менее дискуссионный характер.
Предметная подсудность данной категории дел судам общей юрисдикции определяется в соответствии со статьями 24-27, ч.ч. 2 и 3 ст. 254 ГПК РФ, п. 1 ч. 3 ст. 9, статьями 14 и 22 Федерального конституционного закона «О военных судах Российской Федерации».
В качестве первой инстанции Верховному Суду РФ подсудны дела об оспаривании ненормативных правовых актов Президента РФ, палат Федерального Собрания, Правительства РФ; дела об оспаривании постановлений о приостановлении или прекращении полномочий судей либо о прекращении их отставки. Дела об оспаривании ненормативных актов Президента РФ, касающихся прав, свобод и охраняемых законом интересов военнослужащих, граждан, проходящих военные сборы, рассматриваются Военной коллегией Верховного Суда РФ. По нашему мнению, к данной категории дел следовало бы отнести и дела об оспаривании решений и действий (бездействия) федеральных органов исполнительной власти, в то время как данные дела в настоящее время подсудны районным судам. Дело в том, что значимость статуса этих органов ничуть не ниже, а их решения зачастую носят весьма категоричный характер. Сложность здесь заключается и в территориальной подсудности таких дел, поскольку гражданин согласно ч. 2 ст. 254 ГПК РФ вправе обратиться с жалобой на их решения и действия (бездействия) как по месту собственного жительства, так и по месту нахождения федерального органа исполнительной власти. Соответственно, установление подсудности дел по оспариванию решений и действий (бездействия) указанных органов Верховному Суду РФ выглядит более целесообразным, поскольку позволит оперативно отслеживать правоприменительную практику и придаст более высокую значимость судебным решениям по таким делам. Очевидно, на наш взгляд, то обстоятельство, что по данной категории дел один из участников процесса непременно обращается в вышестоящую инстанцию с жалобой на решение суда и, рано или поздно, доходит до Верховного Суда РФ, который и ставит точку в этом деле[26].
Верховным судам субъектов Российской Федерации подсудны дела об оспаривании решений, действий (бездействия), связанные с государственной тайной, в том числе об оспаривании отказа в разрешении на выезд из Российской Федерации в связи с тем, что заявитель осведомлен о сведениях, составляющих государственную тайну; дела об оспаривании постановлений квалификационных коллегий судей, за исключением решений о приостановлении или прекращении полномочий судей либо о прекращении их отставки. Окружным (флотским) военным судам подсудны гражданские дела об оспаривании военнослужащими, гражданами, проходящими военные сборы, действий (бездействия) органов военного управления, воинских должностных лиц и принятых ими решений, связанные с государственной тайной. По нашему мнению, в этот перечень дел необходимо добавить дела, связанные с оспариванием решений и действий (бездействия) высших органов и должностных лиц государственной власти субъекта Российской Федерации (главы субъекта Федерации, высшего регионального органа исполнительной власти, отдельных министерств и ведомств)[27]. На наш взгляд, благодаря этому будет объективно обеспечена гласность данной категории дел и всесторонность исследования материалов судьями более высокой квалификации.
Все иные дела подсудны районным и городским судам, а по вопросам, затрагивающим права, свободы и законные интересы военнослужащих, – гарнизонным военным судам.
Нормы о родовой подсудности дел арбитражным судам сконструированы более просто. По общему правилу, дела по оспариванию решений и действий (бездействия) представителей власти подсудны арбитражному суду субъекта Российской Федерации, за исключением дел, подсудность которых отнесена АПК РФ к Высшему Арбитражному Суду РФ. Согласно п. 2 ч. 2 ст. 34 АПК РФ к такой категории дел отнесены дела об оспаривании ненормативных правовых актов Президента РФ, Совета Федерации и Государственной Думы Федерального Собрания РФ, Правительства РФ, Правительственной комиссии по контролю за осуществлением иностранных инвестиций в Российской Федерации, не соответствующих закону и затрагивающих права и законные интересы заявителя в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности. Вместе с тем, некоторые авторы считают необходимым дополнить указанную категорию дел делами об оспаривании ненормативных правовых актов иными федеральными органами государственной власти[28]. Мы солидарные с данным предложением в силу уже высказанной нами позиции о высокой значимости и всеобщности такой категории дел.
По итогам проведённого в рамках данного параграфа исследования мы можем обозначить следующие ключевые выводы:
1) При установлении подведомственности дел, возникающих из публичных правоотношений, заявитель и суд должны учитывать не только перечень соответствующих дел, закреплённый в процессуальном законе, но и характер такого дела, статус его участников, основания обращения в суд и другие аспекты;
2) В суд общей юрисдикции по делам об оспаривании регистрационных действий и решений органов власти и должностных лиц вправе обращаться не только некоммерческие организации, но и коммерческие юридические лица, если создание некоммерческой организации происходит путём преобразования соответствующего коммерческого юридического лица;
3) В рамках публичного производства, урегулированного нормами главы 25 ГПК РФ, с жалобами могут обращаться не только нотариусы и адвокаты, но и иные физические лица, занимающиеся частной практикой и при этом не обладающие статусом индивидуального предпринимателя (в частности, арбитражные управляющие, авторы произведений и исполнители, индивидуальные аудиторы, частнопрактикующие врачи и народные целители). Вместе с тем, мы считаем, что в правоприменительной практике, в том числе по делам публичного производства, необходимо провести чёткое отграничение индивидуальной предпринимательской деятельности от смежной деятельности по занятию частной практикой в различных сферах общественной жизни. Это позволит уточнить подведомственность дел публичного производства, заявителями по которым выступают лица, занимающиеся частной практикой, но не имеющиеся статус предпринимателя;
4) В рамках публичного производства возможно рассмотрение дел, вытекающих из отношений по осуществлению оперативно-розыскной деятельности. В частности, объектом публичного производства могут быть действия и решения, не подлежащие обжалованию в порядке уголовного производства, а именно – действия, совершённые до официального возбуждения уголовного дела при условии, если они произведены не в процессе проверки поводов и оснований для соответствующего возбуждения дела, поскольку все иные действия носят по своей сути уголовно-процессуальный характер и совершаются в целях обоснования потенциального санкционирования производства по уголовному делу;
5) Мы считаем, что дела по оспариванию решений и действий (бездействий) органов регистрации актов гражданского состояния и представителей нотариата являются делами, возникающими из публично-правовых отношений. Поэтому нормы, регламентирующие порядок производства по данной категории дел, должны быть помещены в главу 25 ГПК РФ;
6) В правила подсудности Верховному Суду РФ и Высшему Арбитражному Суду целесообразно добавить дела об оспаривании решений и действий (бездействия) всех органов государственной власти федерального уровня, а также иных органов, уполномоченных государством на решение вопросов федерального значения;
7) В правила подсудности верховным судам субъектов Российской Федерации необходимо включить дела, связанные с оспариванием решений и действий (бездействия) высших органов и должностных лиц государственной власти субъекта Российской Федерации (главы субъекта Федерации, высшего регионального органа исполнительной власти, отдельных министерств и ведомств).
[1] См.: Кострова Н.М. О разграничении компетенции судов по делам, возникающим из публично-правовых отношений // Современное право. – 2010. - № 1. – С. 62; Бахрах Д.Н. Подведомственность юридических дел и ее уровни // Журнал российского права. – 2005. - № 4. – С. 47; Рожкова М.А. К вопросу о содержании понятий «компетентный суд» и «подведомственность дела» // Журнал российского права. – 2006. - № 1. – С. 25; и др.
[2] См.: Осипов Ю.К. Подведомственность юридических дел: Учебное пособие. - Свердловск, 1973. - С. 11; Яковлев В.Ф. Гражданско-правовой метод регулирования общественных отношений. - Свердловск, 1972. - С. 148; Рожкова М.А. К вопросу о содержании понятий «компетентный суд» и «подведомственность дела». – С. 25.
[3] См.: Тихомирова Л.В., Тихомиров М.Ю. Юридическая энциклопедия. - М., 2006. - С. 422; Николюкин С.В. Международный коммерческий арбитраж. - М.: Юстицинформ, 2009. – С. 51; Советский энциклопедический словарь / Под ред. А.М. Прохорова. - М.: Советская энциклопедия, 1983. - С. 613; Большой энциклопедический словарь / Под ред. А.М. Прохорова. М.: Научное издательство «Большая Российская энциклопедия». - СПб.: Норинт, 2000. - С. 557; Юридический энциклопедический словарь / Под ред. А.Я. Сухарева. - М.: Советская энциклопедия, 1984. - С. 146 и др.
[4] Козлов А.Ф. Суд первой инстанции как субъект советского процессуального права. - Томск, 1983. - С. 52.
[5] См.: Осипов Ю.К. Подведомственность юридических дел. - Свердловск, 1973. - С. 31.
[6] См.: Рожкова М.А Основные понятия арбитражного процессуального права. - М.: Статут, 2003. - С. 57.
[7] Комментарий к Арбитражному процессуальному кодексу Российской Федерации (постатейный) / Т.К. Андреева, С.К. Загайнова, А.В. Закарлюка и др.; под ред. П.В. Крашенинникова. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Статут, 2009. – С. 517; Николюкин С.В. Международный коммерческий арбитраж. – С. 80; Гражданский процесс: Учебник / Н.П. Антипов, В.А. Бабаков, И.А. Волкова и др.; под ред. А.Г. Коваленко, А.А. Мохова, П.М. Филиппова. М.: КОНТРАКТ, ИНФРА-М, 2008. – С.108.
[8] Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 № 51-ФЗ // Собрание законодательства Российской Федерации. – 1994. - № 32. - ст. 3301.
[9] Федеральный закон от 26.12.1995 № 208-ФЗ «Об акционерных обществах» // Собрание законодательства Российской Федерации. – 1996. - № 1. - ст. 1.
[10] В качестве примера см.: определения Высшего Арбитражного Суда РФ от 01.06.2009 № ВАС-6647/09 по делу № А56-53126/2007; от 03.04.2009 № ВАС-3718/09 по делу № А26-1620/2008.
[11] Основы законодательства Российской Федерации о нотариате (утверждены Верховным Советом Российской Федерации от 11.02.1993 № 4462-1) // Ведомости Совета народных депутатов и Верховного Совета Российской Федерации. – 1993. - № 10. - ст. 357.
[12] Федеральный закон от 31.05.2002 № 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» // Собрание законодательства Российской Федерации. -2002. - № 23. - ст. 2102.
[13] Федеральный закон от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» // Собрание законодательства Российской Федерации. – 2002. - № 43. - ст. 4190.
[14] См. ч. 4 ст. 4 Федерального закона от 30.12.2008 № 307-ФЗ «Об аудиторской деятельности» // Собрание законодательства Российской Федерации. – 2009. - № 1. - ст. 15.
[15] См. ст.ст. 56 и 57 Основ законодательства Российской Федерации об охране здоровья граждан от 22.07.1993 № 5487-1 // Российские вести. - № 174. - 1993.
[16] См.: Валеев Д.Х. Подведомственность гражданских дел судам общей юрисдикции // Современное право. - 2010. - № 5. - С. 112.
[17] Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях» от 30.12.2001 № 195-ФЗ // Собрание законодательства Российской Федерации. – 2002. - № 1 (ч. 1). - ст. 1.
[18] Федеральный закон от 15.11.1997 № 143-ФЗ «Об актах гражданского состояния» // Собрание законодательства Российской Федерации. – 1997. - № 47. - ст. 5340.
[19] Вергасова Р.И. Нотариат в России. - М., 2003. - С. 45 – 46; Нотариальное право России / Под ред. В.В. Яркова. - М., 2003. - С. 1; Черемных Г.Г., Черемных И.Г. Нотариальное право / Под ред. Ю.А. Дмитриева. - М., 2006. - С. 11.
[20] Черемных И.Г. Становление независимого нотариата России как института по осуществлению правоохранительной деятельности: Автореф. дис. ... д.ю.н. - М., 2007. - С. 3, 12; Аналогичного мнения придерживается Клячин Е.Н. Конституционная гарантия каждого на получение квалифицированной юридической помощи невозможна без более полного использования потенциала нотариата // Нотариус. - 2007. - № 2. - С. 2.
[21] Данной точки зрения придерживаются, в частности, Чудиновская Н.А. Установление юридических фактов в гражданском и арбитражном процессе / под ред. В.В. Яркова. - М.: Волтерс Клувер, 2008. – С. 42.
[22] См.: Рожкова М.А., Елисеев Н.Г., Скворцов О.Ю. Договорное право: соглашения о подсудности, международной подсудности, примирительной процедуре, арбитражное (третейское) и мировое соглашение / Под общ. ред. М.А. Рожковой. - М.: Статут, 2008. - С. 14.
[23] См.: Соловьева Т.В. Возвращение искового заявления в гражданском судопроизводстве / под ред. О.В. Исаенковой. - Саратов: Издательство ГОУ ВПО Саратовская государственная академия права, 2008. – С. 73.
[24] См.: Маршунов М.Н. Комментарий к законодательству о судоустройстве РФ. - М.: СПб.: Герда, 1998. - С. 7.
[25] См.: Комментарий к Конституции Российской Федерации (под ред. Л.А. Окунькова). – М.: БЕК, 1996. – С. 87.
[26] Для сравнения см. определения Верховного Суда РФ от 27.12.2005 № ГКПИ05-1625; от 16.09.2004 № КАС04-399; от 12.07.2001 № ГКПИ2001-1051.
[27] Более подробно об этом см.: Валеев Д.Х. Предметная подсудность гражданских дел судам субъектов Российской Федерации // Арбитражный и гражданский процесс. – 2005. - № 12. – С. 68.
[28] Комментарий к Арбитражному процессуальному кодексу Российской Федерации (постатейный) / Т.К. Андреева, С.К. Загайнова, А.В. Закарлюка и др.; под ред. П.В. Крашенинникова. 2-е изд., перераб. и доп. - М.: Статут, 2009. – С. 270 (автор комментария – А.В. Заркалюка).