§3. Классификация деликтоспособности
Основные признаки деликтоспособности, рассмотренные в предыдущем параграфе, приобретают специфическое содержание в рамках её отдельных видов. Критерии для проведения классификации деликтоспособности вытекают, прежде всего, из её отраслевых особенностей, что получило наиболее широкое признание среди учёных[1]. Однако сложность данной правовой категории связана с тем, что отдельные её признаки получают особое воплощение не только в конкретных сферах правового регулирования, но и в рамках отдельных субъектов права, оказывая влияние на объём их деликтоспособности и на их фактическую возможность нести юридическую ответственность. Для того чтобы определить эти правовые особенности, нам необходимо исследовать все критерии выделения отдельных видов деликтоспособности и обозначить среди них те, которые отражают истинную суть рассматриваемой категории.
В правовой доктрине существует концепция, классифицирующая отрасли права на публично-правовые и частноправовые[2]. Исходя из этого, некоторые авторы рассматривают и соответствующие виды деликтоспособности[3]. Происходит это путём отделения частноправовой деликтоспособности от публично-правовой. В частности, В.А. Кислухин определяет частноправовую деликтоспособность как способность субъекта частноправовых отношений нести ответственность за совершённое им нарушение норм отраслей частного права, которая реализуется посредством принудительного воздействия со стороны государства на основе закона и (или) в силу договора[4]. Основным критерием для такой классификации деликтоспособности выступает интерес, который охраняется той или иной отраслью права. Однако в данном вопросе у учёных нет единства. Так, одни из них склонны считать критерием такой классификации способ регулирования общественных отношений[5]. Другая группа авторов акцентирует внимание на различиях в правовом положении субъектов[6]. Не вдаваясь подробно в данную научную дискуссию, мы считаем настоящую классификацию вполне состоятельной. Однако в правовой доктрине имеются и критичные позиции относительно данного критерия деления деликтоспособности.
Если исходить из того, что публичное право защищает общегосударственные и иные общественные интересы, то в результате складывается представление, что в частном праве не защищаются публично-правовые интересы. Согласно верному мнению Т.Д. Зражевской, «функцией государства всегда является защита правопорядка во всех его проявлениях»[7], т.е. независимо от сферы правового регулирования. Правоотношения, складывающиеся по поводу установления деликтоспособности, напрямую связаны с такими юридическими категориями, как «правонарушение», «правосубъектность» и «юридическая ответственность» и являются публично-правовыми по своей природе, а не частноправовыми. Нельзя говорить о том, что установление деликтоспособности в рамках отдельной отрасли права носит исключительно частноправовой характер, поскольку всегда зависит от государственной воли и обеспечивается принудительной силой государства. Определяя критерии и особенности деликтоспособности в любой отрасли права, государство исходит, прежде всего, из общего блага, из интересов общества в обеспечении справедливости и минимизации рисков, которые связаны с участием в правоотношении каждого конкретного лица. Таким образом, деликтоспособность показывает степень способности субъекта нести самостоятельную ответственность перед государством и обществом. Следовательно, и отношения, которые возникают в связи с этим, являются публично-правовыми.
Вместе с тем, позиция противников разделения деликтоспособности на частно-правовую и публично-правовую не обоснована в полной мере, поскольку не учитывает того факта, что в частном праве при установлении юридической ответственности возможно применение императивных методов, которые лишь внешне создают впечатление о публично-правовом характере деликтоспособности субъекта. В действительности же такая деликтоспособность является частно-правовой, поскольку при её определении учитывается интерес частных лиц, а возможное наступлением юридической ответственности чревато негативными последствиями, налагаемыми частным лицом (как правило, пострадавшей стороной).
Другим критерием для классификации деликтоспособности, по мнению некоторых авторов, служат особенности вины при наступлении юридической ответственности. В частности, А.Ф. Черданцев и С.Н. Кожевников, учитывая данный критерий, выделяют объективную, абсолютную и субъективную деликтоспособность[8]. Последний вид связан с виновным действием, тогда как в первых двух видах ответственность, в итоге, возлагается на субъекта при отсутствии вины в его действиях. Объективная деликтоспособность, по их мнению, имеет место тогда, когда субъект способен нести юридическую ответственность при отсутствии вины, но при наличии причинно-следственной связи между действием и вредоносным результатом (например, ответственность за вред, причинённый источником повышенной опасности). Абсолютная деликтоспособность характеризует ситуацию, когда субъект способен нести ответственность при отсутствии не только вины, но и необходимой причинной связи между своей деятельностью и вредом, за который он отвечает. Она отражает только отдельные черты международной ответственности и не распространяется на систему ответственности по российскому праву. Поэтому ряд учёных её вообще не выделяют при использовании данной классификации[9]. Однако имеется и критическая оценка такой классификации деликтоспособности[10]. В частности, аргументируется она тем обстоятельством, что в большинстве видов юридической ответственности преобладает принцип виновности деяния и не находится места для объективной ответственности, а равно и деликтоспособности. Мы также не согласны с такой классификацией деликтоспособности, но по другим причинам. Рассматривая указанные виды деликтоспособности, мы видим, что происходит подмена понятий деликтоспособности и юридической ответственности. Это, действительно, возможно в рамках концепции, отождествляющей данные категории[11]. Однако мы уже высказывали ранее свою позицию по поводу их разграничения. Ответственность – это конкретная юридическая обязанность субъекта претерпеть предусмотренные государством неблагоприятные последствия вследствие совершения правонарушения. Деликтоспособность же является правовым состоянием, показывающим потенциальную предрасположенность субъекта к несению ответственности. Такое состояние возникает не в момент совершения им правонарушения, а в момент установления объёма его правосубъектности. Вина не может выступать критерием деления деликтоспособности уже лишь потому, что является условием юридической ответственности, а не деликтоспособности, и имеет место в момент совершения противоправного поступка. Определяя деликтоспособность субъекта, мы не можем заранее определить для него ни наличие вины, ни тем более её формы в потенциально возможном правонарушении. Поэтому вести речь о классификации деликтоспособности с точки зрения вины представляется нам некорректным.
Не менее спорным, по нашему мнению, является отраслевой критерий классификации деликтоспособности. Вместе с тем, он получил наибольшее распространение в правовой доктрине[12]. В качестве основы для проведения такой классификации выступают специфические свойства предмета и метода правового регулирования. Действительно, они во многом позволяют определить систему признаков деликтоспособности, её связь с системой права, отраслевую принадлежность определённого вида деликтоспособности, факт взаимопроникновения и линии соприкосновения различных видов деликтоспособности. Немаловажно, что в обоснование этого критерия положена концепция признания наличия самостоятельной юридической ответственности в качестве признака, определяющего самостоятельность отрасли права[13]. Однако с этой позицией мы также не можем согласиться.
Прежде всего, деление деликтоспособности по отраслевому критерию не совпадает с отраслевой структурой права. Поскольку мы рассматриваем деликтоспособность как возможность субъекта самостоятельно нести юридическую ответственность, то не можем не обратить внимания на тот факт, что видов ответственности гораздо меньше, чем отраслей права. Налицо несостоятельность тезиса о том, что каждая отрасль права предполагает свою самостоятельную ответственность. Таким образом, в отдельных отраслях права вообще нет необходимости наделять деликтоспособность специфическими чертами. Как известно, один отраслевой вид деликтоспособности может охватывать поведение субъектов в различных отраслях права, равно как и правонарушения в различных отраслях могут повлечь ответственность одного и того же вида. Например, административная деликтоспособность субъекта распространяется на его участие в экологических и таможенных правоотношениях.
Концепция отраслевой классификации деликтоспособности также не объясняет, почему в пределах одной отрасли права могут существовать различные виды деликтоспособности. Например, в трудовых правоотношениях работник наделён дисциплинарной и материальной деликтоспособностью. Некоторые авторы предлагают условно называть такую деликтоспособность по аналогии с ответственностью – «дисциплинарно-материальной»[14] либо трудовой деликтоспособностью работников и служащих, которая состоит из двух подвидов[15]. Вместе с тем, это не объясняет наличия дисциплинарной деликтоспособности в отсутствии дисциплинарного права.
Существование указанных противоречий в рамках отраслевой классификации деликтоспособности мы можем объяснить в её неверной конструкции, на что уже пытались обратить внимание некоторые учёные[16]. Для этого нам необходимо обратиться к вопросам становления отдельных отраслей права, которые позволяют прояснить природу некоторых видов деликтоспособности. Промежуточной формой, которая свидетельствует о постепенном образовании новой отрасли права, считается комплексный, межотраслевой, «пограничный» институт[17]. После появления такого института процесс может развиваться по нескольким направлениям:
1) как институт «материнской» отрасли права, не преобразовываясь в самостоятельную отрасль и оставаясь в рамках той отрасли, в которой он возник;
2) как система смежной отрасли права;
3) как самостоятельная отрасль права.
Также в рамках этой теории выделяются функциональные институты, не являющиеся пограничной формой[18]. Опираясь на данную схему можно представить генезис отдельных видов деликтоспособности. Например, финансовая деликтоспособность зародилась в недрах административной, но постепенно, вместе с финансовым правом, приобрела признаки самостоятельности.
Исходя из изложенного, мы предлагаем заменить отраслевую классификацию деликтоспособности на классификацию по критерию отраслевой самостоятельности деликтоспособности. Опираясь на данный критерий, деликтоспособность может быть собственно отраслевой (например, дисциплинарная, финансовая, конституционная) и комплексной (административная, материальная, уголовная). Собственно отраслевая деликтоспособность возникает у субъекта при его участии в особой группе правоотношений, урегулированной нормами конкретной отрасли права. Такая деликтоспособность не распространяется на его поведение в правоотношениях, регламентированных другими отраслями права. В частности, обладая дисциплинарной деликтоспособностью, работник способен нести дисциплинарную ответственность только в рамках трудовых и служебных правоотношений. Напротив, комплексная деликтоспособность распространяется на поступки субъекта в различных сферах общественной жизни, урегулированной нормами нескольких отраслей права. В частности, уголовная деликтоспособность физического лица включает в себя его способность по несению уголовной ответственности за финансовые, трудовые, семейные, экологические, имущественные и иные правонарушения.
Классификация деликтоспособности по критерию отраслевой самостоятельности нашла отражение в действующем законодательстве. Например, долгое время выдвигался вопрос о самостоятельности эколого-правовой деликтоспособности[19]. Причинами этому послужило развитие законодательства и необходимость правовой регламентации охраны окружающей среды. Более того, некоторые авторы стали рассматривать в качестве самостоятельных видов не только экологическую[20], но и водно-правовую и земельно-правовую деликтоспособность[21], по аналогии с видом юридической ответственности. Однако в связи с принятием КоАП РФ и сопутствующего ему Федерального закона от 30 декабря 2001 года «О введении в действие Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях»[22] самостоятельность экологической деликтоспособности была ликвидирована. Помимо этого, сам Федеральный закон «Об охране окружающей среды»[23] прямо устанавливает, что за нарушение законодательства в области охраны окружающей среды следует имущественная, дисциплинарная, административная и уголовная ответственность. Таким образом, в рамках экологических правоотношений субъекты права обладают комплексным видом деликтоспособности, который имеет целый набор специфических отраслевых признаков.
Наряду с отраслевым критерием некоторые учёные выделяют самостоятельность классификации деликтоспособности на материально-правовую и процессуальную[24]. Этот критерий вытекает из концепции разделения отраслей права на материальные и процессуальные[25]. Процессуальные нормы как разновидности правовых норм содержат специфические санкции и порождают самостоятельный вид юридической ответственности. А поскольку деликтоспособность тесно связана с данной категорией, то выделение её процессуальных видов (уголовно-процессуальная, гражданско-процессуальная, административно-процессуальная и др.) в правовой доктрине вполне обосновано.
Состоятельной мы считаем также классификацию деликтоспособности в зависимости от её объёма[26]. На данном основании деликтоспособность делится на полную и ограниченную. По поводу влияния различных факторов на объём деликтоспособности мы уже высказывались, рассматривая вопрос о соотношении деликтоспособности со смежными правовыми категориями. При этом следует добавить, что объём деликтоспособности может быть ограничен как императивно (через систему специальных правовых норм), так и добровольно (в договорном порядке между субъектами). Правовое ограничение деликтоспособности, в свою очередь, продиктовано различными причинами. В частности, это может быть политика государства по охране интересов отдельных категорий субъектов права. Например, в соответствии со ст. 238 Трудового кодекса Российской Федерации[27] (далее – ТК РФ) в трудовых отношениях материальная деликтоспособность работника является ограниченной, если иное не установлено законом. Материальная деликтоспособность перевозчика по договору перевозки грузов также носит ограниченный характер согласно п. 2 ст. 796 ГК РФ. В обоих указанных случаях субъекты при совершении имущественных правонарушений, по общему правилу, обязаны возместить лишь прямой действительный ущерб в размере стоимости уничтоженного имущества потерпевшей стороны либо в размере стоимости ремонта повреждённого имущества. Поскольку потенциальная юридическая ответственность указанных лиц изначально получает ограничение в нормах права, можно утверждать об ограничении их деликтоспособности.
В рамках рассматриваемой классификации ограничение деликтоспособности может произойти также по воле самих участников правоотношений. Мы солидарны с мнением авторов, считающих, что материальная деликтоспособность субъектов гражданского оборота может быть ограничена договором. Это обосновывается тем, что гражданское законодательство не запрещает сторонам включить в договор условия о понижении учётной ставки банковского процента по сравнению с предусмотренной статьей 395 ГК РФ. Подобные соглашения будут являться примером ограничения деликтоспособности стороны по договору, поскольку законом хоть и диспозитивно, но предусмотрены более строгие санкции[28].
Вместе с тем, мы считаем необходимым добавить ещё одно основание для появления ограниченной деликтоспособности – это фактическое состояние субъекта. Неудовлетворительное состояние здоровья человека, не затрагивающее вменяемости, способно существенно повлиять на его способность несения ответственности в случае совершения правонарушения. Имея медицински доказанное заболевание, вследствие которого наложение санкций теряет всякий смысл, субъект может оставаться безответственным за свои противоправные поступки. Представляется неразумным, в частности, назначение наказания за совершение преступления лицу, страдающему тяжёлой формой онкологии, или инвалиду, не способному передвигаться без специальных средств. Зачастую препятствием к реализации возможных санкций служит имущественная несостоятельность лица и его семейное положение. Например, несколько судов Кемеровской области не смогли назначить реальное наказание за незаконную порубку лесных насаждений, исходя из того, что 16 из 18 осуждённых являются деревенскими жителями, подавляющее большинство которых (14 из 18 лиц) не работают, имеют семьи и несовершеннолетних детей на иждивении, а заработная плата лиц, которые все же работают, не позволяет им в полной мере материально содержать семью[29]. И это вполне оправданно. С другой стороны, наличие подобных обстоятельств не мешает некоторым гражданам заниматься преступной деятельностью – возглавлять преступные группы, совершать мошеннические операции с социальными выплатами, кражи и т.п. Например, Верховным судом Кировской области не удалось в полной мере решить вопрос о привлечении к ответственности организатора преступной группы, занимавшейся мошенничеством при помощи сотовой связи. Гражданину Донатову И.Р. суд был вынужден назначить наиболее лёгкое наказание в виде штрафа по причине его неудовлетворительного состояния здоровья. В период преступной деятельности Донатов стал ВИЧ-инфецированным и к моменту судебного следствия не мог самостоятельно передвигаться. В связи с особыми обстоятельствами санкция в отношении него была первоначально смягчена, а затем и вовсе отменена[30].
Таким образом, при сохранении указанных обстоятельств на достаточно долгий период времени деликтоспособность таких лиц следует рассматривать как ограниченную.
Исследуя проблему реальной неспособности некоторых лиц нести ответственность за противоправное поведение, мы пришли к выводу, что необходимо ввести новую классификацию деликтоспособности. Критерием предлагаемой нами классификации выступает фактическая возможность лица претерпеть предусмотренные законом неблагоприятные последствия вследствие совершённого правонарушения. Исходя из этого, деликтоспособность следует делить на юридическую и фактическую. Юридическая деликтоспособность представляет собой предусмотренную законом возможность при соблюдении ряда условий нести ответственность за своё поведение или за поведение других лиц. Такая деликтоспособность определяется государством в виде правовых предписаний и не зависит от других обстоятельств, кроме тех, которые прямо предусмотрены законом. Фактическая деликтоспособность является реальной возможностью лица претерпеть предусмотренные государством неблагоприятные последствия за совершённое им или иным лицом правонарушение с учётом состояния здоровья, преклонного возраста, имущественного положения и других объективных факторов, влияющих на реализацию юридической ответственности данным лицом. Эта классификация отражает действительность складывающихся правоотношений и субъективные особенности каждого конкретного лица. При этом мы видим, что указанные жизненные обстоятельства в некоторых случаях учитываются законодателем при установлении правил об отдельных видах юридической ответственности. Например, статья 81 УК РФ называет основания освобождения от уголовной ответственности в связи с болезнью преступника, а в части 3 статьи 82 УК РФ предусмотрена возможность освобождения от наказания женщины, имеющей несовершеннолетних детей. Имущественное положение лица учитывается при исполнении административного наказания в виде штрафа – пункт 2 части 2 статьи 31.10 КоАП РФ. Аналогичное правило закреплено в пункте 4 части 1 статьи 46 Федерального закона «Об исполнительном производстве». Тем самым фактическая деликтоспособность субъектов либо ограничивается, либо вовсе прекращается.
При определении деликтоспособности лица необходимо соотносить признаки, закреплённые нормой права, и фактические свойства субъекта, которые влияют на реализацию юридической ответственности и тем самым могут потенциально ограничивать объём деликтоспособности. Поэтому наличие т.н. «фактической» деликтоспособности связано исключительно с реализацией санкций правовых норм в каждом конкретном случае.
Таким образом, рассмотрев все критерии классификации деликтоспособности, мы пришли к выводу, что некоторые из них несостоятельны с теоретической точки зрения. Такой критерий, как особенности вины, не отражают сущности деликтоспособности. Критерий отраслевой принадлежности мы предложили пересмотреть, заменив его на критерий отраслевой самостоятельности деликтоспособности. Исходя из данного критерия, деликтоспособность делится на собственно отраслевую и комплексную. Вместе с тем, мы считаем состоятельными такие критерии классификации, как объём деликтоспособности и её принадлежность процессуальным отраслям права. В существующую систему классификации деликтоспособности мы предложили добавить новую. Учитывая фактические возможности лица, мы считаем целесообразным выделять юридическую и фактическую деликтоспособность.
[1] Хачатуров Р.Л., Липинский Д.А. Общая теория юридической ответственности. - С. 627; Базылев Б.Т. Юридическая ответственность. – Красноярск: Красноярский университет, 1985. - С. 31-47; Духно Н.А., Ивакин В.И. Понятие и виды юридической ответственности // Государство и право. - 2000. - №6. - С. 12-13 и др.
[2] См.: Раевич С.И. К вопросу о делении права на публичное и частное // Сов. право. - 1927. - № 1. - С. 10; Асланян Н.П. Основные начала российского частного права. - Иркутск: Изд-во ИГЭА, 2001. - С. 128; Дорохин С.В. Деление права на публичное и частное: конституционно-правовой аспект. – М.: Волтерс Клувер, 2006. – С. 27.
[3] Кислухин В.А. Виды юридической ответственности: Автореф. Дис. ... канд. юрид. наук. – М., 2002. - С. 17-19; Витрук Н.В. Конституционное правосудие в России. Судебное конституционное право и процесс. - М.: Юнити, 1998. - С. 440.
[4] Кислухин В.А. Указ. Соч. С. 9
[5] См.: Черепахин Б.Б. К вопросу о частном и публичном праве. - М.: ДЕЮРЕ, 1994. - С. 18.
[6] См.: Трубецкой Е.Н. Лекции по энциклопедии права. - М.: тип. А.И. Мамонтова, 1917. - С. 204-210; Кокошкин Ф.Ф. Лекции по общему государственному праву. 2-е изд. - М.: Тип. Братьев Башмаковых, 1912. - С. 149-152.
[7] Зражевская Т.Д. Реализация конституционного законодательства. Проблемы теории и практики: Дис. ... д-ра юрид. наук. – Воронеж, 1999. - С. 190.
[8] Черданцев А.Ф., Кожевников С.Н. О понятии и содержании юридической ответственности // Правоведение. - 1976. - №6. - С. 42.
[9] Например, см.: Духно Н.А., Ивакин В.И. Понятие и виды юридической ответственности // Государство и право. - 2000. - №6. - С. 12-13.
[10] Хачатуров Р.Л., Липинский Д.А. Указ. Соч. - С. 635
[11] Хевсаков В.В. Субъекты непосредственной демократии в современном российском обществе: понятие и признаки // Гражданин и право. - № 12. - 2006. – С. 29.
[12] См.: Базылев Б.Т. Юридическая ответственность. - С. 31-47; Гойман В.И. Юридическая ответственность: понятие, принципы и виды. Общая теория права и государства / Под ред. В.В. Лазарева. – М., 1994. - С. 208-209; Духно Н.А., Ивакин В.И. Понятие и виды юридической ответственности // Государство и право. - 2000. - №6. - С. 12-13; Минкина Л.Ш. Условия гражданско-правовой ответственности: общие положения // Правосудие в Поволжье.– 2008. - № 6.; Масленников М.Я. Перспективы развития регионального законодательства об административной ответственности // Российская юстиция. - 2007. - № 9. и др.
[13] См.: Чечина Н.А., Элькинд П.С. Об уголовно-процессуальной и гражданской процессуальной ответственности // Советское государство и право. - 1973. - №9. - С. 33-34; Зайцев И.М. Гражданская процессуальная ответственность // Государство и право. - 1997. - №7. - С. 93.
[14] Самощенко И.С., Фарукшин М.Х. Ответственность по советскому законодательству. - С. 194
[15] Хачатуров Р.Л., Липинский Д.А. Указ. соч. - С. 645
[16] См., например: Хачатуров Р.Л., Липинский Д.А. Указ. соч. – С. 643; Мусаткина А.А. Финансовая ответственность как вид юридической ответственности // Журнал российского права. – 2005. - № 10.
[17] См.: Поленина С.В. Комплексные правовые институты и становление новых отраслей права // Правоведение. - 1975. - №1. - С. 72-77.
[18] Тариканов Д.В. К вопросу об ответственности за нарушение денежного обязательства // Законодательство. - № 2. – 2005. – С. 42.
[19] Ерофеев Б.В. Об экологических правоотношениях // Правовые проблемы охраны окружающей среды / Под ред. Э.Н. Жевлакова. - С. 85-95; Духно И.Н., Ивакин В.И. Понятие и виды юридической ответственности. - С. 15.
[20] Гогин А.А. К вопросу об экологической ответственности по российскому законодательству // Вестник ВУиТ. Сер. «Юриспруденция». - Вып. 23. – Тольятти, 2002. - С. 108-109.
[21] См.: Петров В.В. Экологическое право. – М.: Бек, 1996. - С. 263
[22] Федеральный закон от 30 декабря 2001 г. N 196-ФЗ "О введении в действие Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях" // Собрание законодательства Российской Федерации. - 2002. - № 1 (Часть I). - Ст. 2.
[23] Федеральный закон от 10 января 2002 г. N 7-ФЗ "Об охране окружающей среды" // Собрание законодательства Российской Федерации. - 2002. - № 2. - Ст. 133.
[24] Валеев Д.Х. Процессуальная ответственность в исполнительном производстве // Журнал российского права. – 2004. - № 4.; Борисов Г.А. Процессуально-правовая ответственность в современном законодательстве России // Журнал российского права. - 2003. - № 2.
[25] Бахрах Д.Н. Юридический процесс и административное производство // Журнал российского права. - 2000. - № 9. - С.6-7; Баландин В.Н., Павлушина А.А. Проблема соотношения "материального" и "процессуального" в праве и ее значение для определения понятия "юридический процесс" // Журнал российского права. - 2002. - № 6. - С.93.
[26] См.: Полетаев Ю. Полная материальная ответственность на основании договора // Кадровик. Трудовое право для кадровика. - 2007. - № 4. - С. 11; Ситникова Е.Г. Полная материальная ответственность // Кадровое дело. – 2003. - № 1. - С. 18; Дзюба И.А. Пределы возможностей сторон по установлению в договоре условий об ограничении и освобождении от ответственности // Право и экономика. - 2003. - № 8. - С. 8.
[27] Трудовой кодекс Российской Федерации от 30 декабря 2001 г. N 197-ФЗ // Собрание законодательства Российской Федерации. - 2002. - № 1 (часть I). - Ст. 3.
[28] Дзюба И.А. Указ. Соч. - С. 12.
[29] См.: Обзор Кемеровского областного суда от 12 марта 2008 г. N 01-19/152 судебной практики по рассмотрению судами Кемеровской области уголовных дел и дел об административных правонарушениях в области охраны окружающей среды и природопользования, а также о рассмотрении судами гражданских дел по искам о взыскании ущерба и другого вреда, причиненного в результате нарушения экологического законодательства // Документ официально не опубликован. - СПС «Гарант».
[30] Дело № 200406301. Архив Кировского областного суда.